Квартирный вопрос для ветеранов будет решен – пообещал с большого экрана Дмитрий Медведев. Механизм выдачи жилья уже давно приведен в действие – только смоленским ветеранам на жилье в 2010 году выделено больше миллиарда рублей! Но письма недовольных – тех, кому по каким-то причинам отказали, продолжают приходить смоленским чиновникам с периодичностью фронтовых сводок.

Чтобы разобраться в ситуации, мы вместе с работниками Департамента Смоленской области по социальному развитию совершил две рабочие поездки в Угранский и Шумячский районы.

Битвы за жилье

На столе у начальника управления по жилищному обеспечению, работе с гражданами, пострадавшими от воздействия радиации, военнослужащими, членами их семей и организации альтернативной гражданской службы Андрея Пеника - десятки писем с просьбами и требованиями дать жилье ветеранам. На краю - целая стопка с грифом «Особый контроль» - послания на имя президента России: «Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич! Обращаюсь к Вам по вопросу выдачи жилья для ветеранов ВОВ. Моя прабабушка 89 лет, участница войны, проживает в Смоленске в 11-метровой комнате коммунальной квартиры вместе с дочерью и внучкой без каких-либо условий… Мы очень надеемся, что вы повлияете на выполнение своего приказа по поводу выдачи жилья моей прабабушке. С уважением, А. Варламова». Андрей Викторович ловит мой взгляд:- Здесь нет ни фамилии бабушки, ни ее адреса…

И как на такое письмо отвечать?

Пробовали связываться с госпожой Варламовой по Интернету, но все попытки безуспешны – ни ответа, ни привета. Кроме того, мы столкнулись с тем, что слова Дмитрия Медведева – «Все ветераны будут обеспечены жильем» - население понимает буквально. На самом деле, чтобы получить квартиру, в ней необходимо нуждаться. А это еще доказать придется и от этого никуда не денешься, так написано в законе. У ветерана не должно быть в собственности никакого жилья, либо оно должно быть признано не пригодным для постоянного проживания, либо ветеран до сих пор не обеспечен жилой площадью по учетной норме, установленной муниципальным образованием. Если он подходит под эти показатели, его поставят на очередь. Получить жилье или улучшить свои жилищные условия с помощью сертификата – личное дело каждого.Каждый нуждающийся ветеран может рассчитывать на субсидию – в Смоленской области эта сумма сейчас составляет 873 тысячи рублей. И только в этом году уже выдано 1153 сертификата!

Своей очереди терпеливо продолжают ждать более 500 смолян. Как это не странно, первое место по количеству ветеранов, нуждающихся в жилье, занимает Ярцевский район, следом идут Руднянский и Починковский.

Супруги Грубовы: последние из могикан

Интернет проинформировал: в деревне Комиссаровка Шумячского района проживает 20 жителей. На деле оказалось, что из здесь только 4 человека – супружеская чета Грубовых, еще одна старушка и мужчина средних лет. Ветерана Ивана Емельяновича Грубова дома не было. «То ли в лес пошел, то ли на кладбище. Больше тут идти-то некуда», - бесхитростно развела руками его жена Мария Иосифовна.Ветераны Грубовы живут в ветхом доме. Из года в год латают дыры, чтобы хоть как-то придать ему нормальный внешний вид. Помогают и дети, но купить новое жилье старикам все равно не по карману. Президентская программа - как спасательный круг. Они надеются и ждут. Боятся только одного - только бы здоровье не подкачало, уж больно хочется встретить новый год в благоустроенном жилище. Жена ветерана, участница обороны Москвы Мария Иосифовна, утирает слезы:- Не дом, а развалюха: температура выше 10 градусов тепла зимой не поднимается, в дождливую погоду в подполье стоит вода. А шиферная крыша, которой 60 лет, течет. Туалет на улице, воду таскаем из ручья в овраге. Медицинский пункт - за 4 километра от деревни. Правда, автолавка два раза в неделю приезжает. Только что с нее толку зимой? Снега наметает столько что к ней не подойдешь.

По сугробам чуть ли не скатываемся!

Андрей Пеник рекомендует им обратиться в бюро технической инвентаризации, либо в организацию, имеющую лицензию на проведение экспертизы состояния дома. То, что он ветхий, сомнений не вызывает ни у кого.Розовая сказка для ветерана

Письмо от жительницы Угры Анастасии Николайчук пришло по Интернету: «Я воевала с первых дней войны и до последних, я очень плохо слышу и почти ничего не вижу, мне 95 лет. Со мной проживает сын, инвалид II группы. Заявление на получение благоустроенной квартиры написала 9 декабря 2009 года. Мой дом построен в начале 50-х годов. Капитального ремонта никогда не было, вот ремонт квартир в Тушино производится постоянно. Крыша прохудилась, полы подгнили, за водой ходить очень далеко, баня развалилась, уборная далеко от дома. Зимой жить особенно тяжело. Но государственная жилищная комиссия отказала мне в постановке на учет в качестве нуждающейся». - Анастасии Ефимовне отказано в предоставлении жилья, так как ее дом не признан ветхим - степень износа должна быть более 65 %, - комментирует ситуацию Андрей Викторович. – Однако комиссия признала, что жилье нуждается в ремонте. И сама Николайчук в конце концов сказала, что не хочет никуда переезжать, а лучше останется дома.

Пожилая женщина встречает нас в дверях. Не смотря на годы, Анастасия Ефимовна войну помнит очень хорошо. В сентябре 1941 года в ее родную деревню - Скрипинка Сафоновского района - пришли немцы. Почти два года жители были вынуждены существовать между «молотом и наковальней» – нашими солдатами и немецкими оккупантами.Немцы посеяли сортовую рожь, но убрать ее не успели – им на «хвост» стали наступать русские солдаты. Жители деревень молотили эту рожь, затем веяли и отправляли в Сафоново. Из того, что оставалось, Анастасия Ефимовна пекла для местных жителей хлеб. Тесто делала в землянке – там, где жила. А хлеб пекла на улице - там стояла печь. Хлеб потом делили на пайки и раздавали людям.

- В 1943 году снег на Смоленщине выпал очень рано, а у меня не было ботинок. Я взяла свою пайку хлеба и пошла в Вадино, чтобы обменять его на самогонку. Это было военная валюта – ее, в свою очередь, можно было обменять на ботинки, - не спеша, с расстановкой рассказывает Анастасия Ефимовна.

- Иду, смотрю под ноги, стараюсь выбирать места, где поменьше снега – ногам ведь холодно. Вдруг вижу, что впереди меня какой-то боец идет. Внепазапно он обернулся и окликнул меня по имени. Оказалось, что это мой муж Роман, я от неожиданности даже сознание потеряла! Наши войска вступили в Смоленск, часть из них двинулась дальше, на Оршу, а часть осталась. Моего мужа отпустили на один день, разыскать семью…Чуть позже муж позвал ее с собой в Смоленск. - Работы было много. Я была и за повара, и за прачку. Ночами почти не спала – редко когда удавалось вздремнуть хотя бы пару часов, - вспоминает Анастасия Ефимовна. – Мы жили в старом доме. Как только начиналась бомбежка, выбегали на улицу, падали на траву и затыкали уши. Но шипение осколков все равно было слышно. Однажды мы спрятались в канализационном колодце, а люк не закрыли. Как только падала бомба, нас накрывало ударной волной. Я никогда не забуду, как снаряд попал в бомбоубежище. Погибли все, кто в нем находился – женщины, дети и старики.Потом была Орша, Кенигсберг и Германия… Именно там, в Германии, ей объявили благодарность за бдительность: она обнаружила бомбу, когда до взрыва оставалось меньше двух часов! Страшно представить, сколько жизней мог унести этот фашистский «подарок»…

Пока ее послание к президенту путешествовало по кабинетам Москвы и Смоленска, многое уже изменилось. Местная власть в ближайшее время планирует отремонтировать ее сарай и благоустроить подход к дому. Силами Угранского сельского поселения отремонтирована крыша и деревянные окна заменены на пластиковые. Пока Андрей Викторович обещает контролировать действия местных властей, Анастасия Ефимовна с легкостью молодой девушки позирует мне на фоне новых шелковых розовых штор.

Мария Дёмочкина